В. Е. Шумилов «Раздумья у рейхстага» Фотолетописец бригады Бывший пропагандист политотдела 1-й гвардейской танковой бригады, гвардии майор запаса В. СЕРКОВ, г. Волгоград Я каждый раз чувствую на себе и неоднократно видел на примере однополчан, с какой неподкупной солдатской любовью, с какой теплотой, с каким трепетом души, с какой законной гордостью, вспоминаем мы, ветераны бригады, её славный боевой путь, своих соратников по борьбе за честь и свободу Советской Отчизны.Да, для каждого из нас бригада стала поистине родной, и никакие годы не сотрут память о них, о её замечательных людях - командирах и рядовых, об отважных танкистах и смелых пехотинцах, стойких зенитчиках и мужественных ремонтниках. При этом нельзя, хотя бы очень кратко, не рассказать о человеке, которого хорошо знали все, от рядового посыльного до комбрига, - гвардии ефрейторе Вите Шумилове, ныне гвардии лейтенанте Викторе Егоровиче Шумилове, работавшем после войны фотокорреспондентом ряда газет Советской Армии и возглавлявшем фотолабораторию одного из ВУЗов города Воронежа. Чуть ниже среднего роста, крепыш неиссякаемой энергии, родом из Архангельщины, рядовой Витя Шумилов до начала и в первые дни войны - наборшик типографии дивизионной многотиражки "Советский патриот", в бригаде - со дня формирования, прошёл в её рядах путь от Берлина, продолжал службу и после победоносного завершения войны. Он размножает на ротаторе "Боевые листки" политотдела бригады, несёт их в подразделения переднего края. Быстро и как-то незаметно для остальных, осваивает фотографию, делает снимки для партийных документов и со временем становится мастером фронтовой фотографии; фотолетописцем боевого пути бригады. Вспоминается один из ноябрьских дней 1941 года, когда бригада вела тяжёлые бои в Подмосковье. Хмурое небо, свинцовые тучи низко и медленно плывут над головой. Зенитчики на боевом посту у своих орудий, все внимательно смотрях вверх на запад, послышался гул вражеских самолётов. Разведчики докладывают, что к району расположения бригады приближаются немецкие "Юнкерсы" в сопровождении "Мессершмиттов" . И вот в этот, в определённой степени критический момент на батарее появляется ефрейтор из политотдела, за спиной которого карабин, на груди фотоаппарат. Ряд зенитчиков, отличившихся в боях под Орлом, были приняты в ряды партии, необходимы были фотографии. Наводчики докладывают расчёты на цель, следуют команды командиров орудий об открытии огня. Я пытаюсь объяснить товарищу из политотдела, что явился он во внеурочное время, что лучши прийти в следующий раз, что сейчас опасно для жизни... Скорострельные зенитные пушки ведут шквальный огонь по врагу, немцы постепенно сбрасывают бомбы. Оглушительные разрывы, вверх поднимаются глыбы земли, языки пламени и клубы дыма. Мы продолжаем прицельный массированный огонь. Один из стервятников подбит, показался дым, затем струя пламени. Попытки фашиста спастись тщетны, самолёт рухнул на землю. Казалось, дрогнула сама земля. Когда закончился бой, Витя Шумилов вышел от одного из орудий, где во время боя выступил в роли подносчика снарядов. Да и облик его в копоти и гари свидетельствовал об этом. Улыбаясь, он говорил: "Как видите, время оказалось довольно удачным. Кой-чем помог и вам, да и плёнку свою обогатил новыми кадрами. А теперь можно выполнить и непосредственное задание". Так мы познакомились и я понял, что сделанное им на батарее до этого, было сделано как бы по совместительству. Чувствовалось, что своим визитом к зенитчикам "самый младший из политотдельцев" (он иногда себя называл и так) был вполне доволен. Но больше и лучше я узнал Витю Шумилова, когда сам стал работником политотдела бригады. Пропаганда и агитация - таков мой участок работы в политотделе бригады с 1943 года до конца войны. И хотя Виктор Шумилов был в непосредственном подчинении инструктора по партучёту, вначале Иона Побережного, затем Саши Абакумова и Романа Баранова, но дела складывались таким образом, что он довольно часто был вместе со мной у танкистов и пехотинцев, у зенитчиков и разведчиков, как в дни боёв, так и во время передышки. Порой уходил и один. Его звали все, и он знал почти всех, а уж отличившихся в бою обязательно. Смелость и общительность, энергия и инициатива, неисчерпаемый запас свежих новостей о боевых делах гвардейцев делали его своим в любом подразделении. Нередко можно было слышать; "Ребята! К нам Шумильчик пришёл..." И в миг его окружали, расспрашивали. Он охотно выполнял просьбы воинов сделать фотооткрытки для родных и близких, многие истосковавшиеся матери получали в письмах из пекла боёв замечательные фотографии своих дорогих сыновей, невесты - женихов, которых они ждали. На первый взгляд это мелочь, но тогда, особенно в дни напряжённых боёв 1941 и 1942 гг., это имело своё большое значение. Многие не вернулись с войны, но в семейных альбомах и застеклённых рамках как вечная память остались фронтовые фотографии своих родных и близких. Говоря об этом, я имею ввиду не только павших смертью храбрых комбригов Горелова и Темника, комбата Бурду, начальника политотдела Ружина, Героев Советского Союза Любушкина и Шаландина, Жукова, но и сотни других наших боевых товарищей, прах которых покоится на нелёгком ратном пути бригады от стен Москвы до Берлина. И те, что здравствуют и ныне, по фотографиям лучше вспоминают свою боевую молодость или опаленную огнями зрелость, с гордостью показывают их своим детям и внукам. Виктор Шумилов запечатлел на фотоплёнку все основные этапы боевого пути бригады, многие эпизоды: вручение гвардейского знамени и орденов бригаде, клятву гвардейцев на верность Родине и священную месть врагу, танки в походе и в бою. На наших глазах росло мастерство, из обычного рядового фотографа он стал мастером своего дела. Неслучаен исключительный успех его фотовыставок в Воронеже, а во время встреч ветеранов бригады и в Мценске, и в Черткове. Одну из таких выставок он передал детям чертковского интерната. В политотдельской машине Виктор Шумилов имел свой уголок, у него постепенно образовалось своё "хозяйство". Во время более или менее длительной передышки он оборудовал свою специальную землянку, где "колдовал" часами и радовал нас своим творчеством. Его фотографии говорили о том, что он умел проникнуть в глубину человеческих чувств. Вспоминаю, когда в одной из наступательных операций летом 1943 года на Украине, находясь вместе с автоматчиком танкового десанта, я увидел на рассвете знакомую фигуру нашего фотолетописца, прижавшегося к башне. Вместе с автоматом у Вити был и неразлучный с ним фотоаппарат. Когда танки остановились перед выходом на исходные рубежи для боя, он подбежал ко мне: "Товарищ гвардии капитан, если "дедушка" (так иногда называли у нас труженика войны, имеющего солидный возраст, уважаемого начальника политотдела А.Т.Ружина) будет на меня в гневе, то вы, пожалуйста, возьмите меня под защиту". Горячие дела предстоят, надо же их запечатлеть, увековечить новых героев. Как же в таком случае было не согласиться, несмотря на отсутствие разрешения старшего начальства. Позднее, когда однажды начальник политотдела А.Т.Ружин дал мне задание немедленно отбыть к переправе через реку Сан, Виктор Шумилов с улыбкой посмотрел на него. "Дед" немного подумал и говорит: "Понимаю, но ведь тебе, Шумилов, надо подготовить фотографии для двух десятков партдокументов, завтра на той стороне будем вручать". - Всё будет сделано, товариш подполковник, ещё целая ночь впереди! - чеканит Виктор. И он действительно всё успел сделать. Вместе с разведчиками он в числе первых оказался в городе Баранув, а затем сделал прекрасные снимки переправы наших танков через Вислу. Бывало всякое: десятки раз попадал под бомбёжку, артиллерийский и миномётный огонь, нередко под огонь автоматных очередей. Много раз я видел его усталым, когда слипались глаза, подгибались ноги, но ни разу не видел павшего духом. Весенние дни второй половины апреля 1945 года. Да, это были жаркие дни ожесточённых боёв на улицах Берлина. Приятно и радостно было сознавать, что наша бригада с честью пронесла первогвардейское знамя от стен Москвы сюда в логово фашистского зверя - на улицы Берлина. Бои не стихали ни на минуту. Рвались бомбы и снаряды, лязгали гусеницы, непрерывно строчили пулемёты и автоматы, свирепствовали немецкие фаустники. Позади немало тревожных дней и ночей, устали до крайности. Заместитель начальника политотдела гвардии майор Винник и я принимаем решение сделать небольшую передышку и подкрепиться консервами, а утром - снова к танкистам. С нами и Виктор Шумилов. Район Силезского вокзала. Политотдельская машина где-то в стороне, в укрытии. Облюбовали место в одном из подвальных помещений многоэтажного дома. Делимся впечатлениями дня, устно определили схему очередного политдонесения. Виктору рекомендуем сделать утром несколько снимков панорамы пылавшего Берлина. Усталость валит с ног, с недосказанными словами о завершении войны, о предстоящих встречах с милой и дорогой сердцу России, с родными и близкими засыпаем. В те дни и цемент нам казался периной. Исполнение священной мести врагу и совсем близкая победа сводили на нет солдатские трудности. Виктор засыпая что-то лепечет, чувствую девичье имя. Винник тоже - что-то о родной Украине. Большое дело для солдата даже самый короткий отдых, мы даже бодрствуем, когда над Берлином, сквозь клубы дыма и гари пробиваются лучи раннего рассвета. Собираемся запечатлеть пылающий, захлебывающийся кровью Берлин. Винник решил ждать нас здесь, на месте короткого отдыха, мы с Виктором его настойчиво приглашали с собой. Он непреклонен и мы идём двое. Я поднимаюся на один из привокзальных мостов, с какой-то жадной радостью смотрим на панораму задыхающегося в кровопролитной схватке Берлина. Виктор делает несколько кадров... и в этот момент один за другим раздаются оглушительные, казалось потрясшие землю, взрывы совсем недалеко, там, где мы отдыхали, там, где остался наш боевой друг гвардии майор Винник. Мчимся туда. И надо же быть такому, Винник уже мёртв. Стоим в оцепенении, скудные солдатские слёзы. Вместе с нами склоняют головы и другие ветераны гвардии над прахом боевого товарища. Прошло несколько дней. Берлин пал, неописуемые ликования и торжества советских воинов. На бригадный митинг победы прибыл любимый командарм М. Е. Катуков. Затаив дыхание, слушают закалённые в боях первогвардейцы, его выступление. От имени и по поручению их выступаю и я. Виктор Шумилов тоже был на своём месте и снял на плёнку памятное для нас событие. Когда проносили гвардейское знамя бригады, сотрясая воздух, прогремело мощное, троекратное солдатское "Ура". Вот они, богатыри гвардии, достойные сыны своей Отчизны, прошедшие сквозь тысячи смертей и все испытания нелёгких фронтовых дорог. Вечная память павшим героям! Слава Родине! Именно также слова рождались в душе при каждом взгляде на шеренги воинов, их и произносили каждый из нас. Только через 20 лет после расставания произошла наша первая встреча с Виктором Егоровичем Шумиловым, гвардии лейтенантом, фотокорреспондентом армейских газет. Разумеется, она была трогательной и исключительно сердечной. Она поистине порадовала нас. Мне было приятно сознавать, что В.Е.Шумилов остался верен своему призванию. Став классным мастером фотодела, он много сделал, да и сделает ещё немало для пропаганды заслуженной славы и замечательных боевых традиций танковой гвардии Советской Армии. |