Геноцид - преступление против человечества

    Во время Великой Отечественной войны самые тяжелые испытания выпали на долю людей в оккупированных районах. Вводимый фашистами "новый порядок" нес смерть, страдания и унижения. Геноцид был неотъемлемой чертой фашизма. Геноцид - это когда истребляют отдельные группы населения по расовому, национальному, этническому или религиозному признаку. Он был. Об этом свидетельствуют документы фонда Воронежской областной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. С документов в конце 80-х был снят гриф "секретно".
    В фонде сосредоточены акты областной и районных комиссий о массовых убийствах советских людей (в Песчаном логу на южной окраине Воронежа, в Хохольском и других районах), о концентрационных лагерях для советских военнопленных и мирных граждан (в Россошанском, Семилукском, Хохольском и других районах), о разграблении и разрушении гитлеровцами городов, сел, колхозов, заводов, школ, больниц, памятников культуры и искусства, имущества граждан.
    Состоявшийся после освобождения области пленум обкома партии отметил, что "немецким оккупантам, несмотря на кровавый террор, утонченную систему запугивания, не удалось в оккупированных районах покорить свободных дух советских людей, убить в них любовь и преданность своей великой Родине".

Н. Четкина,
старший сотрудник облгосархива

    Мы, нижеподписавшиеся, представитель исполкома Гремяченского райсовета депутатов трудящихся Старостина Мария Федоровна, председатель Петинского сельсовета Королева Наталия Сергеевна, главный врач психолечебницы "Орловка" Кашеварова Мария Кондратьева, заведующий аптекой психолечебницы Ергольский Владимир Васильевич, заместитель главного врача по хозяйственной части Маринченко Архип Александрович, санитарка Федорова Надежда Ивановна и колхозница села Устье Петинского сельсовета Ларина Анастасия Семеновна, в присутствии представителя исполкома Воронежского облсовета депутатов трудящихся Журавской Ольги Васильевны и представителя редакции областной газеты "Коммуна" Важновой Нины Леонидовны, свидетелей: медсестры Рудневой Марии Семеновны, санитарки Хрюкиной Натальи Дмитриевны, старшей медсестры Лебедевой Анастасии Петровны, санитарки Дочкиной Анастасии Егоровны, составили настоящий акт о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками и их сообщниками на территории психолечебницы "Орловка" Петинского сельсовета Гремяченского района Воронежской области в следующем.
    По рассказам служащих психолечебницы "Орловка" и очевидцев, проживавших на территории психолечебницы,... немецко-фашистские оккупанты в период с 4 июля 1942 г. по январь 1943 г. расстреляли на территории психолечебницы 720 советских граждан, в том числе 700 душевнобольных, находящихся на излечении в психолечебнице - мужчин, женщин и детей; двух лечащих врачей Груздь Софью Ефимовну и Резникову Елизавету Львовну с полуторамесячным сыном Марком; 13 раненых советских военнослужащих, взятых немцами в плен, и 5 мирных жителей.
    На основании этого комиссией в указанных свидетелями местах 3 и 4 августа 1943 года были разрыты пять ям, из которых извлечено 302 трупа. Трупы остальных 418 расстрелянных, как установлено показаниями свидетелей, зарыты небольшими группами на территории психолечебницы "Орловка".
    В разрытой яме около второго корпуса обнаружен 81 труп: из них 53 женских, 26 мужских и 2 детских. У подавляющего большинства имеются огнестрельные раны в голову. Среди убитых опознаны трупы психически больных Новиковой Марии, Дюкаревой, Дубовой и двух красноармейцев, фамилии которых установить не удалось.
    Во второй яме, у аптеки, обнаружено 53 трупа. В одном из них по платью опознан труп больной Новиковой Федосьи. Здесь же найдена портупея. По показаниям очевидцев, тут был расстрелян взятый в плен раненый лейтенант.
    В третьей яме, позади аптеки, обнаружено 42 трупа, из них 2 детских.
    Из четвертой ямы, позади школы, извлечено 25 трупов.
    В пятой яме, около котельной, обнаружено 106 трупов, засыпанных шлаком и мусором.
    ... Состояние трупов, извлеченных из последних четырех ям, не позволило определить пол и возраст погибших.
    При осмотре одежды убитых обнаружены следующие документы: справка на имя Аносовой Татьяны Алексеевны от 14.VI 1942 г., конврет в адрес дежурного врача психолечебницы с обратным адресом: Елец, Комсомольская, 131, листок бумаги с подписью Иосиф Заморенов, три номера газеты "Коммуна" за 1941 год.
    Среди уцелевших в архиве лечебницы документов найдены 104 листка с "историей болезни", на которых имеются пометки о смерти: на 91 листке в конце записано - "Умер 14 июля 1942 г.", на остальных 13 листках помечено "Умер 15 июля 1942 г.". По сообщению медсестры Рудневой Марии Семеновны, эти пометки были сделаны накануне расстрела душевнобольных.
    ...Свидетели Ергольский Владимир Васильевич, Федорова Надежда Ивановна, Плотников Семен Андреевич рассказали, что с 14 по 17 июля 1942 г. происходил массовый расстрел душевнобольных, организованный немцами по заранее разработанному плану.
    По рассказу Ергольского Владимира Васильевича 14 июля 1942 года около 9 часов утра ко второму корпусу лечебницы подъехала легковая машина, из которой вышли немецкий офицер и два жандарма. По приказу офицера больных свели в загородку, около второго корпуса, где им приказано было лечь на землю, неподчинившихся избивали плетью. Из загородки больных по одному и по два стали подводить к воронкам, образовавшимся от разрыва авиабомб. Там немецкие жандармы расстреливали их из револьверов в затылок. Плотников Семен Андреевич, находившийся в это время в конторе, насчитал в первые два часа 280 выстрелов.
    Санитарка Федорова Надежда Ивановна рассказала, что расстрелы в этот день происходили у четырех воронок. Некоторые больные, не желая погибнуть от рук немецких палачей, сами кончали с собой. так, две женщины, фамилии которых установить не удалось, разбились о столб. После того, как ямы были доверху заполнены телами расстреляных, среди которых некоторые продолжали еще шевелиться, они были закиданы землей.
    Совершив злодейскую расправу над больными, способными самостоятельно передвигаться, немецкие изверги приказали снести за загородку слабых. Туда же были принесены на носилках 12 раненых красноармейцев. Около загородки была вырыта яма, в которую через проломанное в заборе отверстие бросали больных, не способных двигаться людей. Стоявшие по краям ямы два немца пристреливали их из револьверов.
    Старшая сестра Удодова Ксения Николаевна и санитарка Хрюкина Наталия Дмитриевна рассказали, что на территорию психолечебницы "Орловка" приводили для расстрела душевнобольных с первого и второго колониальных участков, а также больных детей.
    Среди расстрелянных было много выздоравливающих, занимающихся полезным трудом. Например, больной Мешковский Сергей Андреевич, бывший учитель, по инициативе которого при больнице были разбиты цветники, Сергеенко Акулина, Дубов, Константинов и другие. Врачей Груздь и Резникову расстреляли после долгих пыток.
    Вот что рассказала медсестра Зазулина Ольга Васильевна о расстреле врача Резниковой Елизаветы Львовны и ее грудного ребенка: "14 июля 1942 года, под вечер, я пошла выносить ведро. Увидела - идет Елизавета Львовна с ребенком в руках. Рядом шел немец. Он ей что-то сказал. Резникова поцеловала ребенка и положила его на траву. Немец выстрелил в нее, она покачнулась, он выстрелил еще раз. Резникова упала. Затем немец выстрелил в ребенка.
    В седьмом корпусе помещались слабые старухи и дети. Санитарка Хрюкина Наталья Дмитриевна видела, как их носили к месту казни на одеялах.
    Расстрелы советских граждан производились по приказу генерала германской армии Кринцкаффа, коменданта Мейера, обер-лейтенанта Гофмана, обер-фельдфебеля Кибау, коменданта Шмидта... Они должны быть преданы суду и сурово наказаны".
    ГАВО Ф. Р. - 1784, оп. 1, д. 167, л. 21-22, 29-31 об. Всего в документе указано 104 фамилии

    Из акта расследования о массовом истреблении немецко-фашистскими захватчиками граждан города Воронежа в Песчаном логу 27 августа 1942 г.
    7-11 октября 1943 года.
    7-11 октября 1943 года комиссией в составе председателя исполнительного комитета Воронежского городского Совета депутатов трудящихся Мирошниченко П. А., областного судебно-медицинского эксперта Гетман А. Г., городского санитарного инспектора Соколова Г. В., врача областной больницы Малявина И., хирургов I хирургической больницы Белоцерковской и Блиновой, представителя редакции газеты "Коммуна" Студеникиной, инженера завода № 265 Кондратовой, рабочих завода № 265 Лихачева и Ивановой, протоиерея Никольской церкви Алексея Образцова, члена областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников Скурат В. В., заведующей начальной школой № 2 Чулюковой, работницы строительной конторы Ворошиловского района Ивановой, работницы типографии "Коммуна" Малюкиной, и. о. военного коменданта г. Воронежа капитана Ржевского, председателя исполкома Ворошиловского райсовета депутатов трудящихся Душкина М. И., работницы базы маслопрома Поповой А. Ф., писателя Сергеенко М. М., составили настоящий акт в нижеследующем.
    Захватив в июле 1942 года правобережную часть города Воронежа, немецко-фашистские мерзавцы установили чудоыищный режим террора и насилий, имевший свеой целью планомерное массовое истребление мирного гражданского населения. Документально уже установлено, что более тысячи невинных людей - стариков, женщин и детей - граждан г. Воронежа были замучены, повешены, расстреляны без всякого суда и следствия, изнасилованы, заживо закопаны в землю, разрублены на части гитлеровскими извергами.
    Ежедневно вскрываются все новые и новые факты кошмарных злодеяний немецких палачей. В настоящее время неопровержимо установлено, что в конце августа 1942 г. немцами по заранее разработанному плану было осуществлено массовое убийство мирных жителей, раненных во время воздушной бомбардировки города вражеской авиацией и артиллерийского обстрела, находившихся на излечении в госпитале для гражданского населения, который помещался в здании школы № 29 по ул. 20-летия Октября.
    Обстоятельства этого кошмарного преступления таковы. 27 августа 1942 года к зданию, где помещался госпиталь, подъехали две грузовые машины, крытые брезентом. Прибывший с ними немецкий офицер объявил, что госпиталь эвакуируется из Воронежа в села Орловку и Хохол, и предложил больным грузиться на машины. Те, кто не мог самостоятельно двигаться, были вынесены на носилках и также погружены в машины. Когда машины были заполнены, немецкие солдаты опустили брезент, чтобы люди не могли видеть, куда их везут, после чего машины двинулись в путь. Выехав за город, машины свернули вправо от дороги, что идет на село Малышево, и, подъехав к неглубокому песчаному логу, остановились. Немецкие солдаты потребовали, чтобы раненые сошли на землю. Беспомощных, слабых людей палачи стали сталкивать в овраг, заставляли ложиться лицом к земле и в цпор расстреливали. Тех, кто пытался сопротивляться, убивали ударами приклада по голове. Мерзавцы не щадили даже грудных детей, пристреливая их на руках у матерей. Когда расстрел первой партии был закончен, машины вернулись в город, погрузили новую партию обреченных, которые были также привезены на это место и расстреляны. Такие рейсы повторялись несколько раз.
    Свидетель т. Меньшиков Никифор Савельевич - бывший работник телеграфа Юго-Восточной железной дороги, присутствовавший при погрузке раненых граждан в машины, показал: "В числе раненых, находившихся в школе № 29, была моя жена Ульяна Дмитриевна Меньшикова, работавшая ранее на бетонной фабрике. Я также некоторе время пробыл в этом госпитале после контузии, но за день до объявления немцами эвакуации был выписан из него. Будучи уверен, что мою жену эвакуируют за Дон, как об этом объявил немецкий офицер, я сам помогал своей жене грузиться в машину, рассчитывая встретиться с ней в Орловке или в Хохле, т. к. через эти села лежит путь воронежских жителей, изгоняемых немцами из города. Однако, добравшись через несколько дней пешком до Орловски, я не нашел там своей жены. Не было ее и в Хохле...". Гр. Попова Анна Федотовна, единственная из раненых, случайно спасшаяся от расстрела, дала следующие показания: "Отъехав недалеко от города, машины остановились на некотором расстоянии одна от другой. Мы, находившиеся во второй машине, думали, что остановка вызвана тем, что у идущей впереди машины что-нибудь случилось с мотором. Наша догадка, казалось, подтверждалась тем, что впереди слышались какие-то звуки, похожие на те, которые издает мотор, когда его заводят. Один из мужчин раздвинул брезент и, посмотрев наружу, сказал нам, что нас, очевидно, привезли расстреливать. Я не поверила этому, но тут к нашей машине подошли немецкие солдаты и, откинув брезент, приказали всем выходить. Нашим глазам представилась ужасная картина. Мы находились вощле оврага, в котором лежали трупы расстрелянных людей из первой машины. Фашистские подлецы принуждали нас ложиться на эти трупы лицом вниз.
    Не ожидая спасения, я легла на землю, закрыла голову пальто лежавшей рядом застрелянной, еще теплой женщины, чтобы не видеть происходящего ужаса. Немного погодя, я почувствовала, как кто-то лег сверху, приняв меня за мертвую. Я слышала голос какой-то девочки, с плачем спрашивавшей: "Где моя мама?". Один из участников расстрела ответил ей на русском языке: "Она здесь, ложись рядом". Потом послышались выстрелы. Я почувствовала, как меня облило кровью, хотя я сама не была задета пулей. Наконец выстрелы затихли, и нас начали засыпать землей. Предпочитая, чтобы меня застрелили, чем быть закопанной живьем, я хотела поднять голову, но тут послышалась команда "хватит", немцы погрузились на машины и уехали. Подождав немного, я выбралась из оврага и спряталась в бурьяне. Я видела, как машины приходили и уходили еще несколько раз. Расстрелы продолжались до вечера... ".
    По указанию гр. Поповой было установлено место совершенного гитлеровцами злодеяния. В результате трехдневных раскопок, которые продолжались с 7 по 9 октября, из оврага было извлечено 450 трупов мирных воронежских жителей, зверски расстрелянных оккупантами. В числе их 35 детских трупов. Вместе с трупами из ямы было извлечено большое количество различных предметов домашнего обихода: чайников, бидонов, кружек, бутылок с водой и маслом, детских игрушек, молитвенников и т. д.
    В результате осмотра, произведенного судебно-медицинскими экспертами, установлено, что в большинстве случаев трупы имеют огнестрельные пулевые ранения черепа с входным отверстием в затылочной области и выходным в лобно-теменной и височной. Выстрелы производились вплотную, на что указывают трещины костей черепа (действие пороховых газов).
    Кроме того имеются грубые травматические повреждения, нанесенные тупым оружием, видимо, прикладом винтовки, в лицевую часть черепа.
    Трупы детей и подростков также имеют пулевые повреждения черепа с входными отверстиями со стороны затылка.
    На многих трупах имеются гипсовые повязки на верхних и нижних конечностях, а также марлевые повязки головы и туловища. У некоторых трупов протезированы ноги. Кроме того, из ямы извлечено много костылей. Все это свидетельствует, что расстрелянные являлись ранеными и инвалидами, и полностью подтверждает показания свидетелей о расстреле немцами мирных советских граждан, находившихся на излечении в здании школы № 29.
    Комиссией установлено, что ответственными за совершенные злодеяния в городе Воронеже, за массовые убийства невинных жителей, за убийства и истязания раненых и больных стариков, женщин и детей, за ограбление воронежских граждан являются немецко-фашистские органы гестапо и , в частности, так именуемая передовая команда "служба безопасности", сокращенно называемая СД (зихерхайстдинст), помещавшаяся по ул. К. Маркса, в д. № 92.
    Начальником команды СД являлся Август Брух и сотрудниками команды СД - Фелькер, Али Циммерман и Эдуард Золя.
    Все они должны понести суровые наказания за свои чудовищные злодеяния, совершенные против советского народа в период временной оккупации немецко-фашистскими бандами освобожденного ныне Красной Армией города Воронежа".
    ГАВО Ф. Р. - 1784, оп. 1, д. 37, л. 5-7, 11-11 об.

( Напечатано в газете "Молодой Коммунар", 25 января 1990 г., г. Воронеж )

  Назад  |   Главная страница   |   Web-мастер